Артур снова тронулся с места, закурил.

– Конечно правда. Еще один способ привязать неугомонного мужа. Не волнуйся, милая, никуда я не денусь. Мы теперь с тобой одной ниточкой повязаны, одно дерьмо уже восемь лет хлебаем. Так что могла и не беременеть, а вообще мне все равно: хочешь рожать – рожай. Только любви от меня и радости особой не жди.

– Я сделаю аборт, – крикнула Алена, размазывая слезы по щекам.

– Аборт? Сделаешь аборт, никогда меня больше не увидишь и плевать я хотел на твоего папочку. Никаких абортов. Слово это слышать не желаю. Залететь ума хватило? Теперь будешь рожать. Все, разговор окончен. И чтоб с этой… как ее там…  Ингой, я тебя больше рядом не видел.

8 лет назад

Артур

Музыка разливалась по салону автомобиля, и Артур с наслаждением слушал голос певицы. Дворники быстро слизывали с лобового стекла крупные капли дождя. Его малышка поет, и как поет. Правда, запись любительская, но потенциал то ведь есть. Несомненно, она талантлива. Василиса Прекрасная. Вот насобирает он денег за лето, когда работа прет, да попытается ее раскрутить. Благо связи есть. Один из знакомых на звукозаписи работает. Ваську можно в группу какую-нибудь пристроить, маститым продюсерам показать. Только вначале заработать, да побольше, чтоб маленькая ни в чем не нуждалась. При мысли о Василисе по телу пробежала приятная дрожь. Его девочка. И когда только успела так к себе привязать? Неприметная, худенькая, про таких говорят – мышь серая, а вот зацепила, да как зацепила. Увидел ее там, на старой сцене Генкиного гадюшника и все, глаз отвести не мог. И дело не во внешности, а в ее беззащитности, в ее искренности. Он за свои двадцать два года женщин разных успел повидать. Фальшь за версту чуял, а тут цветочек в куче навоза. А глаза у нее какие – кристальная чистота, всю душу в этих глазах видно. Не сравнить с Аленой. Корчила из себя девственницу, а сама с его приятелями зажигала, правда до него, но ведь все равно товар порченный. Да и кому понравится, когда друзья анатомию твоей подруги знают не хуже чем ты. Не любил он Алену. Нравилась первое время – красивая такая куколка, но куколка и ничего больше: обертка красивая, а внутри пусто. Правда папаша маститый такой, с бабками, строительным бизнесом заправляет, крутая семейка. Да нахрен ему, Чернышеву, такое родство? Деньги он и сам горазд заработать. Скоро с ребятами свою фирму по охране откроют и начнут денежки капать. Потом можно свою квартиру купить и с Васькой туда переехать. Васька…  Ждет его, наверное, в том золотистом платьице, что он ей купил со вчерашней выручки. Последнее время у него удачно складывалось с финансами. Левые заработки приносили немалый доход, а Артур любил жить на широкую ногу и ни в чем себе не отказывать, а еще он любил баловать Ваську. Видеть, как она прыгает от восторга и по-детски хлопает в ладоши, радуясь каждой обновке. Соскучился он по ней, уже целый день об этой бестии думал. Утром голую, сонную в постели на прощанье поцеловал, и целый день в паху ныло. Ну вот что в этой девчонке такого? А ведь заводит с пол-оборота. Посмотрит глазищами – и все мысли спускаются ниже пояса. Артур представил себе, как утащит ее на лестницу, порвет ее шелковые трусики и будет врезаться в ее тело до изнеможения. Он в предвкушении прикрыл глаза.

В этот момент раздался удар, машину резко развернуло на скользкой трассе и занесло в кювет. Спасли кусты терновника, густо разросшиеся над дорогой. Артур ощупал себя, убеждаясь, что он цел и невредим, слегка ударился головой об руль, но в целом он в порядке. Лобовое стекло полностью разбито. Все произошло слишком стремительно, Артур даже не понял как. Он выскочил из машины, бросился на дорогу, не обращая внимания на проливной дождь, а там мужчина. Мертвый мужчина. Внутренности по асфальту растеклись, утопает в луже крови. Наверняка Артур протащил несчастного за машиной, когда ту занесло.

"Я его убил! Я убил человека! Переехал насмерть! Вот дерьмо!"

В обезьяннике царил хаос, кто-то выл от страшной ломки и требовал дозу, проститутки громко смеялись и обменивались пошлыми анекдотами. Пару алкоголиков спали на полу, завернувшись в порванные куртки. Артур сидел в углу, закрыв лицо руками. Он постоянно видел перед собой глаза мертвого мужчины, пустые стеклянные глаза. Вот он, облик смерти: страшный, уродливый, но до боли реальный. Артур понимал, что адвокат нужен хороший – так просто из этого дерьма не выбраться. При самом лучшем раскладе ему светит года три, и то – если докажут его невиновность.

"Черт, а Ваське не позвонил, она там с ума сходит. Пашка приедет, попрошу его заскочить в клуб и забрать ее домой".

Но вместо Пашки приехал Рахманенко. Неожиданное явление в этом тухлом местечке. Посмотрел на Артура своими белесыми глазами и увел опера в кабинет. Артура освободили через час на поруки Рахманенко и его адвоката, низенького лысоватого типа. Потом, спустя время, Артур узнал, что адвокат ни кто иной, как Юрий Вирецкий, у такого один прием стоит целую зарплату Артура, а она у него немаленькая. Рахманенко молчал всю дорогу, пока адвокат выспрашивал у Артура подробности аварии. Дотошно так выспрашивал, каждую деталь записывал и уточнял по нескольку раз. Артуру стало известно, что пострадавший скончался на месте от полученных травм, но есть подозрение, что скорей всего тот мужчина был пьян, но это станет известно только через несколько дней. Пока что Чернышев под домашним арестом. Рахманенко подвез адвоката домой, а потом заговорил с Артуром. Заговорил свысока – как будто Чернышев и не человек вовсе, а так – пешка, назойливое насекомое.

– Вляпался ты конкретно, дружок. И скажу сразу – мне тебя не жаль. Вот отсидел бы пару годков, вся спесь с тебя бы сошла, но моя Аленка любит тебя. Хоть убей, не знаю за что, но любит. Это она мне позвонила вся в слезах: "Освободи его папа!"

Артур угрюмо молчал. С отцом Алены ему доводилось общаться только один раз. Особой химии не произошло, они изначально друг другу не понравились. А потом Артур бросил Алену и забыл и об ее папочке и о ней.

– А я вот думаю, сядешь ты, и забудет она тебя как страшный сон. Что скажешь Чернышев? Отсидеть хочешь?

– Если надо будет – отсижу.

– Э, храбрый какой выискался. Ты кем потом выйдешь? Думаешь, на нарах валяться – это санаторий? Там тебе зубы быстро повыбивают и серьги с ушей повыдергивают, а вообще там таких, как ты, очень любят.

Артур понимал, что Рахманенко пытается его запугать, унизить и не просто так.

– Я за тебя круглую сумму выложил и выложу еще немало. Как возвращать будешь?

Артур пожал плечами:

– Да я вас и не просил, можете вернуть меня обратно.

Рахманенко остановил машину у обочины:

– Значит так, Чернышев. Ты вот прямо сейчас забудь про свой гонор, потому что обратно я верну тебе очень быстро, а еще могу не просто вернуть, но и глухарей на тебя столько спишут, что сидеть будешь пожизненно. Так что заткнись и слушай, как долг возвращать будешь.

Артур понимал, что такой человек, как Рахманенко слов на ветер бросать не станет и его угрозы – не простые слова. Только Артуру все больше казалось, что он понимает, к чему клонит отец Алены.

– Я тут на досуге справки о тебе навел и скажу: удивил ты меня, Артур, ох как удивил, и не в плохом смысле этого слова. Для такого желторотого юнца ты очень даже цепкий и хваткий. Так что мне такой бы в команде не помешал. Значит так – тянуть резину не буду. Я человек деловой и люблю сразу карты на стол. У меня они в этот раз все козырные. Ты женишься на моей Алене и получишь долю в компании. Не сразу, конечно, но получишь. Только не торопись бить себя в грудь и кричать о том, что любишь свободу. Я предлагаю тебе подумать. Сейчас ты можешь валить домой и разбираться со свой личной жизнью. Только времени у тебя, Артурик, очень мало. Так что ты своей "личной жизни" скажи «прости-прощай» и позвони мне. С Аленой встретишься завтра. Купишь букет цветов и скажешь, что хочешь к ней вернуться, а то мне надоело слезы ей вытирать. Она у меня дочь единственная и очень любимая. Я не привык ей в чем-то отказывать.